Сильное взаимодействие

Если удавалось выпросить у охраны таблетку обезболивающего, на черном пластике потолка возникали интересные картинки. Яркие, объемные, красочные сценки, без которых становилось не только раздражающе больно, но и почти до слез неуютно.
  Саймон облизнул потрескавшиеся губы и сдержал рвущийся смешок. Первый искренний за три дня, но слишком много усилий было приложено, чтобы загубить эффект. Надзиратель только начал, выставляя возле кровати лотки с пайком, скрещивать пальцы в отводящем безумие знаке. Вот уж кто боится совершенно напрасно. Каждая болезнь на свой орган. Никогда не получить вывих концевого сустава крыла, если ты землеройка.
  Но и не взлететь. Саймон опустил руку вниз, подхватил с подноса россыпь мелких ягод и ссыпал их в рот. Вкус был приятным, но кому пришло в голову, что этим можно наесться? Или лучше заключенный-психопат, чем он же, но имеющий силы для побега?
  Следующую горсть он зачерпнуть не успел, так и замер, с интересом глядя на овал отъезжающей двери. А потом на остатки его обеда рухнул черно-бело-красный клубок и тут же откатился к поддону душа. Охранник заглянул внутрь, потирая разодранный кулак, удовлетворенно кивнул, вздрогнул, упершись взглядом в безмятежную улыбку Саймона, и клацнул замком с внешней стороны.
  Саймон подтянул ноги к груди, с любопытством уставившись на очередного соседа. При ближайшем рассмотрении цветовая гамма оказалась разнообразнее. От серой ткани брюк до оливковой смуглости кожи. Черными были волосы, длинными прядями закрывающие лицо, белыми - полоски бинтов, неровными рядами по животу и груди. А вот если весь объем красного - это его кровь, то парень уже должен быть мертвым. Или...
  ... он усмехнулся, вспоминая такое же загорелое видение в черном комбинезоне, застывшее в штурманском кресле его яхты...
  ... офицером особого отряда. Именно офицером, а не курсантом. Саймон снова улыбнулся воспоминаниям и с ласковой предупредительностью встретил изучающий взгляд прищуренных глаз.
  - Саймон. - дружелюбно представился он, не расцепляя обнимающих колени рук.
  Солдат поднялся, придерживаясь ладонью за трубу подачи питьевой воды. Покосился на поднос, приделанный Саймоном над умывальником, присвистнул и кое-как оттер кровь с разодранной скулы.
  - Каору. - отозвался в итоге, разглядывая перепачканные пальцы.
  - Раскрыли инкогнито? - почти с сочувствием спросил Саймон. Не притворялся совсем. Знал, как неприятно обычно разоблачение для организма.
  - Я могу где-нибудь присесть? - если судить по тому, с какой силой он цеплялся за хрупкий пластик, это действительно было необходимо. Причем, для трубы же.
  - Правее не стена, а пленка, - окончательно сжалился Саймон. - За ней такая же койка.
  На коричневое, стеганое покрывало солдат уже упал. Лицом к сокамернику, разумеется, но с закрытыми глазами. Саймон недовольно поморщился и вытащил из внутреннего кармана куртки три круглые горошины. Одну проглотил сам, вторую растворил в стакане воды, сначала, для верности, потыкав пальцем в коммуникации.
  - Пока жив? - он присел на корточки возле солдата, ладонью ловя тепло дыхания. - Выпей тогда.
  Не пытаясь подняться, Каору проглотил лекарство и благодарно кивнул.
  - Думал... не прекратишь, - признался он, усмехнувшись.
  - Я потом продолжу, - пообещал Саймон, отрывая клок от остатков рубашки солдата. - Проще так.
  - Они действительно боятся психов, - сообщил солдат, позволяя размотать засохшие бинты. - Жалко я это поздно понял.
  Полюбовавшись на то, что было под ними, Саймон аккуратно приподнял бровь и пожалел, что сам не прошел схожую подготовку. Завернул оставшуюся горошину в тряпку, с силой растер каблуком и, насколько хватило, присыпал промытые язвы.
  - И чем тебя поливали? - поинтересовался он, перевязав солдата и дождавшись, пока тот снова сможет дышать.
  - Не интересовался, - губы дрогнули в улыбке. - Я должен сказать спасибо?
  - За пытки - на твое усмотрение. А мне еще успеешь.
  Саймон выпрямился, продолжая разглядывать Каору. Или ровесник или чуть моложе. Но лет двадцать уже есть. Хорошо, что не мальчишка.
  - Придумываешь благодарность? - солдат тоже смотрел на него пристально. Нарочито пристально.
  - О, ее я придумал уже давно. - Саймон расплылся в широкой улыбке. - И вряд ли стану рассматривать иные варианты.
  Каору задумчиво провел кончиком языка по нижней губе, поморщился и осторожно приподнялся, опираясь на локоть. Брезгливо стер с плеча сок загубленных ягод и вопросительно посмотрел на Саймона. Тот отрицательно покачал головой.
  - Уверен? - нахмурился солдат.
  - Я здесь уже третий месяц. - Саймон не прекращал улыбаться.
  - Хорошо. Тебе же лучше не ошибиться. Мне на восстановление нужно не меньше недели. Стандартной недели, - подумав, уточнил он.
  - Всего-то? - не сдержал завистливого возгласа Саймон.
  Солдат усмехнулся.
  - Чтобы быть способным действовать - да. О полном выздоровлении я помечтаю потом. Если представится возможность.
  -Я ее не исключаю, - взор Саймона был безмятежен.
  - Уже третий месяц? - ирония в голосе солдата была лишь легким фоном. Радиационным. Теперь стоит подумать, как отнестись к характеру долгожданного напарника. Достойный противник или наказание чьих-нибудь богов за схожую натуру самого Саймона?
  - Может быть, я психопат, но не самоубийца. Камер здесь нет, можешь даже не сомневаться, но толщина стен от этого меньше не становится. И дверей с окнами не прибавляется.
  - Ладно, понял, - солдат устало махнул рукой. - Но, раз нет окон, должен быть план?
  - Он есть, - радостно закивал Саймон, решив не уточнять пока ничего.
  И, если судить по скептическому взгляду Каору, решил правильно.
  - Не боишься, что меня перевербовали? - все-таки спросил солдат. Видимо, плохо ему совсем, если такие глупости озвучивает.
  - А что я смогу поделать? - развел руками Саймон. - Не вижу особого выбора для обоих.
  - Я... знаю, кто ты такой, - помолчав, признался Каору. - Саймон Тейлор. Заподозрить тебя в работе на повстанцев можно, но ты же первый не оценишь.
  Первый раз за долгое время Саймон не нашелся, что сказать. Теряет форму. Но на ком тут оттачивать язык? Даже насекомых повывели.
  - Никогда бы не подумал, что когда-нибудь буду не рад известности, - буркнул он.
  - Я не собираюсь ни с кем делиться информацией, - заметил солдат.
  - И откуда такая лояльность? - Саймон снова присел рядом и, заодно, ощупал скулу Каору. Нет, кости целы.
  Солдат поморщился, раздраженно откинул руку Саймона.
  - В тщетной надежде на взаимность.
  - Я о тебе никогда не слышал, - не об этом бы думать, но время заключения дает о себе знать: забавный малый.
  - Хочется верить, что это же ты будешь говорить и потом.
  - Не имею привычки быстро менять свое мнение. - Саймон расплылся в широченной улыбке. - Только ты уверен, что за это время тебе ничего не отобьют?
  - Уверен, что отобьют, - солдат пожал плечами. Саймон снова позавидовал: у него настолько равнодушно относиться к боли не получалось. Даже сломанный палец мог стать причиной долговременной порчи настроения.
  - Откуда тогда сроки? - следовало бы насторожиться и расспросить поинтенсивнее, но Саймону внезапно стало лень. Все равно не объяснит, нервничай только. Прискорбно, но придется пока поиграть в доверие.
  - Из личной практики. - Каору спокойно встретил взгляд Саймона и улыбнулся уголком рта.
  
  ***
  Через два местных аналога суток солдат уже довольно бодро перемещался по небольшой камере. Честь и слава демонам, повстанцы не считали необходимым содержать пленников в цепях и сырости, а вот на жилплощадь поскупились. И, еще больше, на санузел. Для туалета отдельный закуток все же был, тут извращенная фантазия проектировщиков спасовала, а душ... Пока Саймон наслаждался гордым одиночеством, ему было даже удобно. Он и ограждающее от брызг поле не всегда включал, не мешал ему мокрый пол, даже развлекал и давал пищу для фантазий.
  Непрошеный сосед был на удивление уживчив и молчалив, если Саймона и доставал, то лишь с осознанным расчетом, но зато приходилось теперь делиться нормой воды еще и с ним. Нормой, совершенно роскошной, не каждой планете о такой мечталось. Поэтому приходилось не менее десяти минут утром, днем и вечером выносить нездоровое пристрастие солдата к водным процедурам.
  Каору не забывал о силовом поле, не пел в душе, даже мыло расходовал экономно. Зато Саймон был вынужден или глотать драгоценное лекарство и счастливо улыбаться любимым картинкам, или смотреть, не понимая, чем так прогневил Космос.
  А продукт заговора природы и армейских инструкторов словно не чувствовал отчаянных взглядов. Саймон почти решил уже считать, что и это нарочитая провокация неизвестного назначения, когда солдат, выронив зубную щетку, присел на корточки и повернулся к Саймону. Вернуть лицу приличное выражение тот не успел, и Каору улыбнулся. До отвращения тепло и понимающе.
  - Почти три месяца? - негромко спросил он.
  - Желаешь помочь? - автоматически огрызнулся Саймон.
  - Вряд ли, - солдат поднялся, поворачиваясь спиной, и тряхнул мокрыми волосами. - Ты же снизу быть откажешься.
  Саймон проглотил опасные вопросы, снова сожрал взглядом тело, которое не портили ни старые шрамы, ни свежие раны, представил лишнее и почти простонал:
  - Я был бы осторожен.
  Солдат покосился уже почти встревожено. Да Саймон и сам знал, насколько не вяжется этот крик души с его образом. Вырвалось.
  - Я бы тоже, - усмехнулся Каору, выключая воду и активизируя режим сушки.
  Необходимые для перевязки медикаменты ему вчера принесли. Как и в случае с Саймоном, в медотсек предпочитали не водить, справедливо опасаясь за сохранность базы. Но и не измывались за пределами пыточных камер. Саймон лично так и не понял, зачем он сам повстанцам. Каору, очевидно, был более осведомлен, но знания не афишировал. Когда вооруженная до ушей охрана вручила ему ящик с лекарствами, солдат смеялся долго и весело. Правда, уже после их ухода. С трудом, но довольно уверенно усевшись на койке. А под дулами разнокалиберного оружия, Саймон поклясться мог, он был зеленее, чем во время отдирания бинтов по сухому. Выводы делать, само собой, никто не спешил, но информация на подкорку записалась.
  Вчера с перевязкой ему опять помогал Саймон, сегодня он демонстративно скрипнул зубами и принялся ожесточенно опустошать лоток с ягодами. Солдат не настаивал. Но, изучив внимательно россыпь длинных, розовато-припухших борозд на животе, на Саймона посмотрел почти с ужасом.
  - Не смущает? - несмело поинтересовался он.
  - Не смешно, - хмуро буркнул Саймон. - Охотно верю, что выгляжу очень забавно, сам бы посмеялся. И посмеюсь, наверное, только оденься.
  - Я и не смеюсь, - солдат наложил повязку и, неловко нагнувшись, натянул штаны. - Не думал, что в таком состоянии буду способен вызывать желание. Даже... в наших обстоятельствах. Видимо, должен извиниться.
  - И за что конкретно? - ехидно заинтересовался Саймон, подперев ладонью щеку.
  - Ты ведь сейчас справишься со мной, - проигнорировал его вопрос Каору.
  Саймон вздрогнул. И не меньше минуты, читая все известные мантры, от канонических до матерных, таращился на металл двери. Солдат ударил с той меткостью, которая была доступна только особому отряду. И не понял этого. Понять и не мог, тут и требовать нечего, но как же хочется перегрызть зубами глотку. Дать волю тому вечно озлобленному зверьку, который так удачно маскируется под обаятельного шизофреника.
  - Я не получаю удовольствия от насилия, - ровным голосом произнес Саймон заготовленную пять лет назад фразу.
  И впервые увидел в ответ на нее не удивленное одобрение, а настороженное недоверие. Слишком умный парень. Вот подложили демоны напарничка. Несколько секунд казалось, что Каору хочет что-то сказать, но потом солдат опустил голову и начал старательно смазывать заживляющим гелем порезы на груди и руках.
  А Саймон с тоской перевернулся на живот и ткнулся носом в плоскую подушку. Может быть, если все получится, солдата удастся убрать? Рассчитывать, что он не раскрутит хотя бы половину чертят, в броуновском движении кружащихся в Саймоновой голове, не приходится. А Саймон успел привыкнуть добиваться уничтожения всех, кто знал что-либо о его юности. Удобная привычка, грех отказываться. Предупредить только солдата, что сейчас ему ничего не грозит, или обойдется? А то ведь ночью спать не будет.
  Узнать, как провел ночь Каору, Саймон так и не удосужился, сам спал настолько крепко, насколько позволила паранойя. И умудрился проспать даже утреннее омовение солдата. Едва не разрыдавшись от предупредительности сокамерника, Саймон сам нырнул под душ, не оглядываясь и не желая знать, смотрит ли на него солдат. Невыносимо. Слишком хорош, чтобы не привлекать внимания, слишком недоступен, чтобы сохранять адекватность. Еще несколько дней, и Саймон будет готов признаться в любви, лишь бы хоть что-нибудь разрешил.
  Остатков извилин хватало, чтобы сознавать: в привычной жизни Каору понравился бы ему, но ничего кроме. Основным, что притягивало в солдате, была его личность, а ее Саймон не искал в партнере на час. На больший же срок ему никто не требовался. А красота - на таком уровне она не редкость во Вселенной. Мальчишка, которому он помог сбежать от трибунала, уже куда опаснее в плане внешности и для мужчин и для женщин. Когда-нибудь, кому-нибудь точно предстоит крепко об него обжечься, а Каору...
  ... сидел на своей койке с ногами и задумчиво пил кофеиновое пойло. Метнуться к нему и натворить то, чего потом сам себе не простит, Саймону помешал шорох отпираемой двери. Солдат тут же рухнул на одеяло, образцово изобразив труп в агонии. Саймон застыл на месте, сознавая, насколько унизительны разборки голого человека с вооруженной охраной. Но он никого и не интересовал.
  Когда камеру снова заперли, Саймон оделся и навзничь упал на койку. Солдат знал, что так будет. Почему Саймону так противно, словно кто-то на нем мокрицу раздавил? Маловероятно, что жаль Каору. Тошнит от собственной беспомощности по старой привычке? Отвращение к отсутствию контроля с его стороны? Все еще не привык, или солдат разбудил старый гонор?
  Саймон тихонько зарычал. Солдат понимал, что происходит. Остается надеяться, что это было не обреченное осознание неизбежности, а просчитанный вариант. Как и каждое произнесенное солдатом слово. Одно хорошо в отсутствии соседа: будет время успокоиться. Восстановить в сознании подробности созданного имиджа и помечтать о чем-нибудь вроде элитных шлюх гостевого сектора любой уважающей себя станции. Или не только помечтать, а как раз в процессе и успокоиться.
  Вернули солдата под вечер. Остатков аптечки не хватило уже и на треть ран. Саймон, шипя и матерясь, собрался потребовать новую, чтобы не ночевать в одной камере с мертвецом, но Каору схватил его за руку и едва заметно помотал головой. Играть в гляделки Саймон не стал, сплюнул, выругался позаковыристее и вернулся на свою койку.
  На полчаса. Потом снова подсел к солдату, с интересом изучая, что могут сотворить за полдня несколько квалифицированных палачей.
  - Много нового узнали? - осведомился он, заметив, что Каору внимательно на него смотрит.
  - Им не нужна информация, - медленно отозвался солдат.
  - А зачем ты им еще сдался? - искренне удивился Саймон.
  - Лояльность офицера особого отряда ценится высоко, - фразу он договаривал долго, Саймон чуть спать не пошел. Но передумал, дослушал и весело рассмеялся:
  - И что, до сих пор они не наработали даже видимость преданности?
  Каору ничего не ответил и закрыл глаза. Саймон и сам знал, что вопрос был вызван исключительно врожденным ехидством. Психопрограммирование особого отряда сломать можно было только с самим офицером. Навсегда. Доброй воли кодировка не исключала, не те сферы деятельности у "спецуры", чтобы полагаться на биомашины, но этот конкретный солдат ее проявлять не спешил.
  Саймон намочил снятую с подушки солдата наволочку и смыл кровь, продолжающую сочиться из необработанных ран. Если Каору не позволил ему требовать медицинской помощи, значит, все не так и плохо. Внутренние органы отбить не удосужились? На киборга солдат не похож, значит, пока просто развлекаются, испытывая выдержку и физические возможности пленника. Веселые ребятки. Оказывается, знакомство с ними Саймона было еще вполне дружеским.
  Ночью у Каору поднялась температура. Саймон честно пытался игнорировать и спать, но это был единственный приличный напарник за все проведенное здесь время.
  - Давай ты сдохнешь дней через десять? - с тоской тянул Саймон, меняя холодные компрессы на раскаленном лбу. - Я тебе даже помогу, но подожди немного. Мне надо вырваться отсюда.
  Солдат даже не пытался отвечать. Саймон бездумно пялился на умывальник, пытаясь отгадать, почему на этот раз разочарование ударило так больно. Верил, что от крутого офицера пользы будет больше, чем от бывшего торговца, сержанта пехоты, сыночка бывшего чиновника и кого-то там еще, он не запоминал статистов?
  Резко возникло и тут же исчезло, задавленное почти в испуге, желание с силой ударить Каору. Нельзя. Пока есть надежда, что он сможет быть полезен, нельзя.
  Под утро Саймон задремал, навалившись на солдата. И проснулся только от хриплого стона. На то, чтобы полностью включиться, ушло секунды три. Он решительно потер уши и с опаской глянул на соседа. Что это было: Саймон ему чего отлежал или предсмертные судороги?
  Но, если не считать коллекции кровоподтеков, Каору выглядел почти живым. На вопросительную издевку во взгляде Саймона, едва заметно повел плечом.
  - Чтобы совладать с повреждениями, организм работает на пределе, - шепотом пояснил он вчерашний жар. - Я... справлюсь, Саймон. Не ради тебя, но справлюсь. У тебя есть что-нибудь съедобное?
  - На твою долю не приносили, - доложил Саймон, после долгих раздумий разделив порцию пополам.
  Каору тихо засмеялся и начал медленно кидать в рот по одной ягодке.
  - Ты знаешь, почему заключенных кормят именно так? - вдруг спросил он.
  - Нет. - Саймон покосился на солдата лениво, но уши навострил, на всякий случай. - Предполагаю, чтобы не развивалась чрезмерная шустрость, но версии, версии...
  - Этот продукт довольно сильно подавляет иммунитет, - солдат с аппетитом ополовинил миску, будто бы не слыша своих слов. - Здесь атмосфера почти стерильна, а вот снаружи придется несладко. И недолго.
  Лис усилием воли заставил себя не отбросить лоток. Солдат выглядел настолько беззаботным, словно открыто лгал и не желал притворяться. Или его организму эта дрянь не страшна. Или еще какое-то "или".
  - И что ты предлагаешь? - спросил Саймон, пережевывая терпкие шкурки в неоправданно мелкую кашицу.
  - Ровным счетом ничего. Но уходить отсюда, не навестив лазарет, бессмысленно. Не спрашиваю, от чего пьешь лекарства ты, но не думаю, что тебе удастся надолго привлечь внимание медиков. Слишком хорошо ты для этого выглядишь. А я им еще нужен.
  - Выглядишь ты на самом деле отвратительно, - вернул комплимент Саймон. - Но, если чувствуешь себя так же, учти, тащить на себе я тебя не стану.
  - Мог бы и не предупреждать, - усмехнулся солдат. - На короткий рывок меня хватит, а дальше уже подумаем по обстоятельствам.
  - А сейчас у тебя есть что-то конкретное? - в который раз огрызнулся Саймон. Приходилось признать, что все его, от скуки придуманные варианты побега, контакта с действительностью не пережили. И самолюбие не грел даже факт, что о третьей Бетельгейзе он перед высадкой ничего не знал. Базовые сведения по справочнику не включали в себя ни государственного переворота, ни необходимости питаться местной органикой.
  - Зависит от того, что для тебя конкретика. Пока я хочу выбраться из камеры в нужное мне время, загадывать дальше - можно, но бессмысленно. Понятия не имею, какое впечатление о себе я создал, но я не сверхчеловек, к сожалению, - словно в подтверждение слов, солдат поморщился и закашлялся.
  - Поподробнее насчет нужного времени можно? - вежливо попросил Саймон.
  - Пока, к сожалению, нет, - не менее предупредительно отозвался солдат. - Считай, что я суеверный.
  Обмен улыбками не вышел, солдат, закусив губу, с головой накрылся одеялом и затих. Саймон, поборов привычное желание проглотить горстку ягод, дернул плечом и сам отвернулся к стене. С болью, регулярно рвущей мозг на части, смириться было возможно, во всяком случае, у самого Саймона получалось, а вот со скукой было намного хуже. Он пытался просить хоть журнальчиков каких, можно даже детских комиксов, но только лишний раз подтвердил репутацию помешанного.
  Наугад пошарив в кармане, Саймон вытащил таблетку, покрутил ее в пальцах, тяжело вздохнул и спрыгнул с койки. Определить по внешнему виду коричневого кокона, жив ли еще солдат, было невозможно. Пнуть в бок было идеей заманчивой, но Саймон оставил ее на потом. Он отогнул угол покрывала и легонько похлопал солдата по щеке. Тот, словно нехотя, приоткрыл один глаз. Саймон предъявил лекарство на раскрытой ладони. Солдат потянулся снять таблетку губами с руки Саймона, но передумал, взял нормально, прожевал, не запивая и не морщась от горечи.
  - Разнообразия хочется, - зачем-то пожаловался Саймон сосредоточенно жующему солдату.
  Тот едва не подавился и уставился на Саймона, забыв о собственных травмах.
  - Устроим, - почти растерянно пообещал солдат, косясь с опаской. - Слушай, а так ли неправы наши тюремщики?
  - Не знаю, - обреченно вздохнул Саймон. - Может быть, еще пару таких недель, и точно будут правы. Еще и ты не желаешь ничего рассказывать.
  Солдат задумчиво окинул взглядом демонстративно расстроенного соседа и усмехнулся.
  - Для правдоподобности можно еще пустить слезу, - посоветовал он. - Что, настолько тоска заела?
  - И тоска и бездействие, - признался Саймон, все с тем же несчастным видом.
  - Не думаю, что угрозы могут на меня подействовать, - солдат перевернулся на спину и попробовал потянуться. - Сознаю твою... обеспокоенность собственной судьбой, но не намерен ставить под угрозу те крохи надежды на успех, которые есть на данный момент.
  - Так они все же есть? - картинно заломил брови Саймон.
  - Я уже отвечал на этот вопрос. Ничего нового сообщить не сумею.
  Саймон, скрипя зубами, вернулся на свою половину, задвинул под кровать лотки с едой от соблазна и пробурчал под нос:
  - Вопрос, положим, звучал иначе.
  Судя по ответному хмыканью, солдат услышал.
  На следующий день к вечеру Саймона разбудило мимолетное прикосновение к плечу. Подпрыгивать он не стал, пусть и хотелось, перевернулся и вопросительно уставился на солдата. Тот был бледен, глаза нездорово блестели, но на ногах держался твердо. Обозрев натянутый поверх ран комбинезон, вспомнив утреннюю мысль, что, не иначе, начальство куда свалило: глаз охранника в дверной линзе маячил намного реже обычного, Саймон все понял. И мысленно врезал себе промеж ног за тупость.
  - Ты знал, - обвиняюще бросил он солдату.
  Тот дернул плечом.
  - Откажешься пользоваться моментом?
  - Я тебе потом отвечу, - Саймон сел на койке. - Что надо делать?
  Солдат одобрительно улыбнулся.
  - Сейчас принесут обед, и ты закатишь истерику. Твой сосед остывает, а ты... ты можешь бояться мертвых?
  - Вполне, - кивнул Саймон. - Почему бы и нет? Репутация позволяет.
  - За нее тебе спасибо, - по лицу не понять - шутит или серьезен. Ладно, и это потом припомним.
  - Всегда пожалуйста. Но это старый трюк, офицер спецкорпуса. Нас охраняют кретины, но не настолько же.
  - Надеюсь, обо мне они думают примерно так же. - Каору отступил на пару шагов и все же присел. К тайному удовлетворению Саймона, которого исподволь добивали регенерационные способности солдата. - В крайнем случае, не рискнут не проверить. Руководства нет, спросить не у кого, ответственность велика.
  - Ты им правда так нужен? - не утерпел Саймон.
  - Видимо, да. Будем надеяться.
  - Не слишком большую роль ты отвел надежде? - съязвил Саймон, мрачно осознавая, что сам как раз отчаянно пытается ни во что не верить. Не иначе, заразился суеверием.
  - А куда деваться? - солдат широко, явно копируя Саймона, улыбнулся. - Все, что мы можем сделать, это ей помочь в меру сил, - он растянулся на койке и картинно свесил руку почти до пола. - Пойдет?
  - Позеленеть можешь? - поинтересовался Саймон, критически разглядывая временный труп и мечтая эту картину увековечить.
  - Нет, как и разложиться. Поэтому зеленеть придется тебе.
  Саймон смерил солдата долгим и многозначительным взглядом, но зря старался: Каору на него не смотрел. Ситуация неожиданно увлекла его своим стилем... в духе движущихся картинок на потолке. На всякий случай он потрогал карман. Нет, таблетки закончились. Отличный повод вызвать медперсонал. Куда лучший, чем замыслы солдата. Точно Саймону на пользу.
  Саймон так и не понял, что у него получилось. Лишь тихонько всхлипывал в углу, под дулами ружей, пока медики грузили на носилки бренные останки. А потом сел на койке, зарылся подбородком в колени и попытался понять, как позволил так себя... скажем, провести? Он не верил солдату, сомневался, что тому удастся вытащить их отсюда, но такого поворота не ожидал. Космос и все его демоны, действительно не ожидал!
  Саймон растекся по одеялу и громко, со вкусом расхохотался. Желание убить медленно и мучительно мешалось с искренним восхищением. Сыграть на его стремлении выбраться из заключения, чтобы спастись самому... Что ж, Саймон утешит себя надеждой, что в лазарете солдата просто разрежут на мелкие кусочки. Или отправят на опыты. Должны же даже здесь проводиться какие-то исследования? Вивисекция, например.
  Смеяться он устал за секунду до того, как дверь снова скользнула в стену, но с таким звуком, словно ее не открыли, а взломали. Вид солдата с импульсной винтовкой и сканером эту версию подтверждал полностью.
  - Пойдем, - солдат коротко махнул рукой вдоль по коридору.
  Саймон задавать вопросов не стал. Раз ему снова представилась возможность расквитаться с солдатом, то не стоит ее упускать. Хотя, нет, без вопросов не обойтись:
  - Что ты делаешь? - прошипел Саймон, глядя, как солдат последовательно открывает все камеры блока.
  - Даю нам лишний шанс. Прямо и направо лежит охранник. Возьми у него оружие. Быстро.
  Пистолет оказался старого образца, с пулевой обоймой, но Саймону было все равно. Обшарив труп, он нашел складной нож с несколькими лезвиями и тоже сунул в карман. Рядом неслышно материализовался солдат, ухватил Саймона за рукав, потянул за громоздкие шкафы пультов, в незаметный темный ход. Саймон дернулся, вырываясь, и прислушался. За спиной нарастал шум, заключенные вырвались на свободу. Как быстро среагируют повстанцы, оставалось только догадываться, но путаница возникнет. Это хорошо.
  Он посмотрел на нетерпеливо хмурящегося солдата:
  - Мне нужно попасть в жилой сектор.
  - Нет.
  - Я не прошу, я информирую.
  - Я тоже.
  - Каору, это важно.
  - Это не аргумент.
  - Каору...
  - Нет времени, - солдат почти тащил его за собой.
  Было чувство, что он разговаривает с машиной. Отсутствие абстрактного мышления, реакция только на прямые команды. Забавно. С этим ему общаться? Еще веселее.
  - Каору, ты знаешь, чем я занимаюсь. Мне необходимо забрать свой товар. Он помогает скрыться от поисковых систем. Без него нас обнаружит любой биодетектор!
  Солдат сморгнул, болезненно поморщился, замедлил шаг.
  - Саймон, не путай боевой транс с идиотизмом. Гарантии твоей откровенности?
  - Я хочу жить. Этого мало?
  - Да. Но сейчас я поверю тебе. Веди.
  Саймон покосился на снова застывающее лицо солдата. Не убил бы под горячую руку. Хотя, вернувшись в сознание, солдат сразу настолько побледнел, что к демонам его. Так возможно не сдохнет раньше времени. А великосветские беседы некогда вести. Если солдат готов ему верить, дело не просто плохо.
  Дорогу Саймон помнил. Каждый день перед сном прогонял в памяти вместо молитвы. Но солдат загнал его в почти заброшенные туннели. Сориентироваться в частях света не получалось долго, но солдат ждал. Значит, здесь относительно безопасно. Радует. Или нет?
  Все же, нет. Потому что звуки тревожной сирены проникали уже и сюда. Саймон потрогал пистолет в кармане и сам себе удивился. Не идет на пользу долгое сидение на одном месте.
  Но... Впрочем, он все уже сказал солдату. Рисковать имеет смысл. Сейчас имеет.
  - Ты знаешь эти коммуникации? - спросил он солдата. Подумал и уточнил: - Можешь показать, в какой стороне лаборатории?
  Солдат огляделся, прислушался к чему-то, потом указал на третий коридор по левую сторону. Саймон прикинул и согласился. Солдат последовал за ним, изредка, легким касанием ладони к плечу, давая понять, куда надо сворачивать. Опередить Саймона он не пытался, видимо, если и ждал опасность, то только сзади. Или наоборот?
  Саймон тихонько хихикнул. Привычка играть в больного на голову давала о себе знать, теперь не избавишься. Хорошо хоть, этот механоид сейчас не запрограммирован на лишние расспросы.
  Неопознанная система бесхозных туннелей привела... куда-то. Саймон только успел высунуть нос из-за широкого выступа, когда солдат рванул его назад, едва не сломав руку. Саймон записал на его личный счет и это тоже, но вслух возмущаться не стал. Лишь наблюдал, как солдат осторожно сканирует территорию.
  Расчет солдата, видимо, оказался верным: все оставшиеся на базе силы бросили к тюремному блоку. Полузаброшенные после смены власти лаборатории охранять никому не пришло в голову. Двое часовых в начале коридора за охрану сойти могли ровно до первого шага солдата в их сторону.
  Саймон полюбовался на работу солдата и бросился к двери, которую, без преувеличений, видел каждую ночь во сне. Параллельно с другими кошмарами. Он не стал говорить солдату, что его имущество поместили сюда несколько месяцев назад, и за это время все могло не раз измениться. Очевидно, тоже привык надеяться. Точно сходит с ума.
  Но ему повезло. То ли в искупление предыдущих мук, то ли с залогом на будущие. В третьем шкафу, содержимое которого он смел с полок, стоял вожделенный, замечательный, такой красивый пластиковый ящик, набитый некрупными перламутровыми шариками. Саймон рассовал их по карманам, хотел даже ссыпать запазуху, но одумался.
  Вытащил из-под груды барахла сумку-рюкзак, быстро переложил добычу туда, попутно добавил еще некоторые полезные мелочи, просто дорогие вещи... много не удалось, солдат умел заставлять людей поступать по-своему.
  Потирая плечо, Саймон старался не отставать от стремительно несущегося по коридорам солдата. Чувство направления он давно потерял, летел куда-то, кое-как удерживая равновесие на поворотах. Прихваченный рюкзак начинал оттягивать руку, но Саймон лишь крепче вцепился, жалея, что не может зафиксировать его еще и зубами.
  Им по-прежнему никто не встретился. Неизвестно, как реагировал на такое везение полностью отмороженный сейчас солдат, а вот Саймону все больше хотелось остановиться, сесть у стены, достать пистолет и мирно застрелиться. Но тут такой лабиринт, что отстанет от солдата он тогда безнадежно.
  Надоевшее уединение было безжалостно нарушено возле широких ворот, кажется, в ангар. Только Саймон собрался все же отвести душу и пострелять, как снова полетел куда-то едва не кубарем, разметав упавшим телом кучу запчастей под ноги бегущих солдат. Да, солдат ничего не делает с единственной целью, порадовался Саймон, подхватывая тяжелый ключ. Ему неприкрыто понравилось вооружаться таким образом. Почти ролевая игра в древность.
  Уже с ключом, он, по инерции, покатился дальше, под прикрытие разноцветных бочек, стараясь надеяться, что целью солдата является вот тот миниатюрный кораблик ... а не грузовая баржа возле опускающегося пандуса. Чей-то сгусток плазмы, обжег ногу. Саймон пообещал себе заорать потом, закусил губу и неудачно дернулся, опрокидывая металлический щит.
  Внимание он к себе привлек профессионально, любая стерео-дива постарела бы от зависти. Не забыть напомнить Каору, что именно благодаря Саймону у него появились эти несколько секунд... и когда солдату надоест швырять его, как котенка?!
  Впрочем, идея рухнуть сверху была еще хуже. Саймон зашипел, выворачиваясь, и понял, что вот это солдат не нарочно. Обновив все же пистолет, Саймон задраил люк и кинулся в кабину. Нога почти подвела, но упасть удалось уже в кресло. Пульт заблокирован не был, видимо, корабль готовили к взлету. Снова повезло, или лучше об этом не думать, а молиться, чтобы, с целью снижения массы, с кораблика не сняли броню.
  Баржа послужила неплохим прикрытием для маневра. Вряд ли ее боялись задеть, скорее, не получалось прицелиться. Как ему удастся скрыться за пределами базы, Саймон старался пока не думать. И потом, когда столкнулся с проблемой вплотную, тоже.
  Шагов он не услышал, но краем глаза бледно-зеленоват